Обострившийся в позапрошлом году т.н. “Карабахский конфликт” (а нек-рые считают, что именно с него начался лавинообразный, необратимый процесс развала СССР – но это отдельный историко-политический и стратегический вопрос – особенно с применением к нашему времени – постараюсь осветить его отдельно!) несомненно представляет интерес в плане противоборства разведывательно-ударных БПЛА с одной стороны и позиционной обороны – с другой – иная ситуация, нежели складывающаяся сейчас в зоне СВО
ИТАК:

Сразу отмечу, что применение беспилотных РУК не носит в данном случае массированного характера – эти действия можно охарактеризовать как “средней интенсивности”, определенный ажиотаж вокруг этого создает атмосфера инфовойны и обсуждение новостей (особенно видеороликов – !) в сети. Рост интенсивности применения данных средств ВН возможен, но маловероятен. Но от этого вопрос не сатновится менее интересным и актуальным, особенно в свете использования полученного опыта в других конфликтах в других регионах…
Подойдем к теме с такой позиции – как бы и какими силами строила оборону (в данном случае – ПВО) СА образца 80-х годов на подобном фронте/ТВД?
Хар-ки ТВД – горная/высокогорная местность со слаборазвитой дорожной сетью
Фронт – протяженность примерно 200 км (грубо и “спрямленно”), глубина обороны до 100 км (при наличии неглубокой “тыловой зоны”)
С учетом хар-ра местности на такой фронт для обороны было бы выделено (по “нормативам”) 5 дивизий (на равнине – больше!) – 4 мотострелковых на фронте и 1 – танковая – в резерве, они могли быть сведены в армию с 2 корпусными управлениями.
Какими штатными средствами ПВО располагала бы такая армия на своем фронте:
– зенитно-ракетная бригада (ЗРК “Круг” с дальностью поражения до 50 км, комплексы С-300В приняты на вооружение в кон. 80-х) – 3 дивизиона, в каждом по 3 батареи (3 ПУ и 1 СНР – батарею следует считать за 1 комплекс!), в структурах управления дивизионах и бригады – доп. средства обнаружения ВЦ, т.е. 9 ЗРК условно БД (27 ПУ); стоит отметить, что ЗР бригады С-300В обладали неизмеримо большими возможностями обнаружения и поражения ВЦ (вкл. ОТ БР)…
– 2 корпусных ЗР полков ЗРК “Куб”/”Бук” (для повышения эффективности перевооружения новыми начиная с 70-х годов ЗРК в каждую батарею включалась 1 СОУ “Бук” – в дополнение к 4 СПУ “Куб”) – по 5 батарей в каждом (тут батарею можно считать за 2 ЗРК), + доп. ср-ва обнаружения (здесь и дальше – штатные и приданные) – т.е. 20 ЗРК СД (50 СПУ/СОУ)
– 5 дивизионных ЗР полков ЗРК “Оса” (ЗРК “Тор” приняты на вооружение в сер. 80-х годов), по 5 батарей (при перевооружении на ЗРК “Тор” кол-во батарей могло быть иным, идея аналогичная совмещению ЗРК “Куб” и “Бук” – “ТорОс” осталась на уровне обсуждения…), в каждой – 4 ЗРК, всего 100 ЗРК МД; стоит отметить, что ЗРК “Тор” обладают хорошими возможностями поражения управляемых б/п, а не только их носителей
– 20 полковых зенитных батарей ЗРК “Стрела-10” и ЗСУ “Шилка” (или ЗРАК “Тунгуска”) – по 2 взвода в каждой – 160 ЗРК/ЗРАК/ЗСУ БД
– 41 батальонный зенитный взвод (только в мсб!) – 369 ПЗРК “Стрела” или “Игла”…
Т.о. в группировке бы имелся внушительный “набор” средств обнаружения и поражения ВЦ – всего больше 700 только огневых единиц (на деле перевооружение на новую технику войсковой ПВО в ЗакВО не было завершено)
Причем надо иметь в виду, что это – ПВО СВ, а не ПВО страны, т.е. подразделения целенаправленно обучались мобильным боевым действиям, в данном случае это – быстрая смена позиций (безусловно эшелонированных – в т.ч. для того чтобы преодолеть ограничения СОЦ по углу места – это важно при обнаружении таких целей как БПЛА), в ряде случаев – ведения огня с ходу и т.д.
Конечно в то время ударные БПЛА еще не рассматривались в качестве опасных (и основных – !) средств воздушного нападения – одной из задач при создании новых (тогда новых!) ЗРК МД и БД было своевременное обнаружение и поражение боевых вертолетов противника (в т.ч. зависающих на низкой высоте на короктое время)
В состав комплексов включались оптико-электронные средства (в т.ч. ТОВ даже на СОУ “Бук”!), но, в основном как средства наведения, а не обнаружения целей! Безусловно технический прогресс в данной области позволяет иначе подойти не только к конструкции перспективных и модернизированных комплексов (что, безусловно, уже делается, иной вопрос – результат по времени и “железу”), но и, например, предложить совмещение артиллерийских ЗУ известных малых и средних калибров и ОЭ СОЦ/СН – работа “Деривация” – шаг в данном направлении, но слишком “слабый”, если вспомнить из нашего “старого” не только “Шилку”, но и ЗСУ-57-2, “Енисей”, “Волга”, различного рода ЗУ, начиная с С-60 (в т.ч. на мобильных платформах – !)
Маскировка, размещение на позициях ложных целей, комплексирование средств РЭБ с комплексами ПВО тоже даст определенный эффект, но надо иметь в виду непреложную истину – мобильность авиации в части выбора обьектов нападения всемерно превосходит мобильность средств наземной ПВО в части концентрации сил для их защиты/прикрытия, поэтому инициатива тут будет всегда на стороне первой (даже при наличии у противников  относительно сравнимых сил по потенциалу “щит/меч”), а владение инициативой – важный залог победы! “Маневр огнем” (довольно редкий термин, применяемый в среде спецов в области стратегической ПРО – весьма закрытой сферы даже для ПВОшников!) ограниченно применим для ЗРК БД на небольших ТВД – типа Карабахского, да и то не против БПЛА, но абсолютно бесполезен в условиях территориально огромной территории России – поэтому (повторяю!) массовое развертывание ЗРК в войсках ПВО страны (десяток армий – ! – наземной ПВО с примерно 10.000 комплексов) – это повторение проигрышной и сверхзатратной “кордонной стратегии” и серьезная ОШИБКА нашего военного стр-ва! Прикрывать надо обьекты, а не “землю”…
Но, в нашем случае – на будущее можно ведь посмотреть и на взгляды, обсуждавшиеся и сложившиеся в рамках СЯС – тут, конечно, на своем – тактическом и оперативно-тактическом уровне, а именно:
– ответный удар
– ответно-встречный удар
– превентивный удар (в двух подвариантах – удар по наступательным средствам и/или по центрам принятия решения)
И тут одним из основых моментов является определение момента нападения противника на тебя – так в одном известном труде о деятельности ГШ говорилось, что “мобилизация=война”! Но это уже грань военно-штабной работы и политики, довольно далекая от военно-технической сферы (за исключением “влияния” принятых решений на ТЗ разработки ВиВТ).
Но в целом  вопрос противодействия беспилотным РУК на поле боя не просто “стоит” – он нарастает (и развивается – “рой”/сеть, наземные роботы, внедрение ИИ, микроаппараты и т.д.) и его придется решать – тем или иным путем
Напомню, что к концу 80-х годов в ЗакВО дислоцировались:
– 4-я армия (3 мсд, близки к штатному составу + 1 зрбр)
– 7-я армия (3 мсд, 2 с сокращенным кол-вом БТ + 1 зрбр)
– 31-й корпус (3 мсд, с сокращенным кол-вом БТ, 1 – с сокращенным составом артиллерии + 1 зрбр)
– 1 УЦ (де-факто – учебная мсд) + 1 зрбр фронтового уровня, другие части и подразделения
(на самом деле нек-рые бригады и полки тут еще не были перевооружены и имели ЗУ С-60…)
В случае мобилизации были бы развернуты новые соединения, а имевшиеся – пополнены, но “удельный вес” современной ВиВТ (особенно ПВО) в них бы снизился (вдобавок бОльшая часть пополнения планировалась из мобилизованных местных жителей – что не могло не вызывать “вопросов”…)
Кроме того в ЗакВО дислоцировались части 19-й армии ПВО страны – 2 дивизии (свернуты из корпусов в 1988 г., не считая корпуса ПВО в Ростове и ИА) – вместе с ними было в наличии ок. 2.000 наземных огневых средств ПВО
Эти силы должны были предотвратить агрессию южного фланга НАТО (т.е. Турции и иностранных войск на ее территории, вкл. СБР) – вплоть до его полного разгрома и ликвидации (заодно – и любые “неожиданности” со стороны Ирана), но на деле решать им (да и всему нашему народу) пришлось совсем другие задачи – как мы с этим справились – все видят…
В настоящее время на территории бывш. ЗакВО расположены 3 наших ВБ (сухопутная составляющая – примерно 3 мсбр)

P.S. Сейчас в СВО ПВО – в числе “отличников”, а вот другие – …